У каждого народа свои традиции. Хочется, чтобы лучшие из них были всегда актуальны. Кто делает промыслы современными и модными? Пожалуй, наиболее очевидный вариант ответа: профессиональные художники и модельеры – их роль в популяризации художественных традиций несомненна. Именно поэтому сегодня так важна коллаборация современных дизайнеров с мастерами народных промыслов. Благодаря их совместным творческим усилиям появилась, в частности, капсульная коллекция Светланы Родиной с использованием елецкого кружева. О том, как возникла идея такой коллекции, и об особенностях работы над ней мы узнали непосредственно от её создателей.
Рассказывает директор фабрики «Елецкие кружева» Мария Карлина:
– Светлана Родина сама узнала о нас от Минпромторга России, который поддерживает идею коллаборации народных промыслов с современными дизайнерами. Она позвонила нам, сказала, что у неё есть интересные модели и что она хотела бы познакомиться с производством. И действительно приехала – мы провели экскурсию, показали даже архивные работы XIX века. Ей всё очень понравилось, она «подышала» исторической атмосферой и загорелась желанием сотрудничества.
В Ельце Светлана провела фотосессию своей новой коллекции. В ней она использовала фабричные воротничок и косынку.
– Косынку для фотосъёмок Светланы мы разработали – подобрали сырьё и сделали вышивку – за 10 дней. Воротничок под платья её коллекции не подходил по размеру кроя – поэтому его переделали по лекалам Светланы. Таким образом, в его основе – наша идея, но она доработана Светланой под конкретное изделие.
В первый день съёмок подбиралась локация, а во второй день с 4 часов утра шла съёмка изделий коллекции с использованием елецкого кружева.
– Со Светланой мы быстро изготовили также подвенечное платье, которое демонстрировали в Парке Горького на Российской неделе креативных индустрий. Работали не просто быстро, но ещё и в удалённом формате. Светлана сообщала нашим конструкторам все подробности деталей изделия. Для платья мы использовали нашу типовую вышивку. На всю работу ушло примерно 2 недели. Сейчас это платье находится в фонде содействия развитию народных художественных промыслов «Рустрендс».
Работа со Светланой, по словам Марии Карлиной, отразилась на спросе изделий фабрики. Фотосъёмка в Ельце, например, и её публикации в известных журналах повысили популярность елецких воротничков и косынок. Поэтому фабрика заинтересована в сотрудничестве: в этом году планируется создание новой совместной со Светланой Родиной коллекции. Производство привлечёт для этого своих авторов-художников кружева, а Светлана будет выступать дизайнером.
– Если в фотосъёмках коллекции Светланы в Ельце наше кружево просто фрагментарно использовалось, то будущая коллекция предполагает полноценное сотрудничество, наш штат художников и конструкторов будет полностью занят, будет разрабатывать вышивки и плетение кружевного рисунка – планируется эксклюзив. В основном, это будут платья. Хотя вышивку и кружева мы можем изготавливать и для верхней одежды, – отметила Мария Карлина.
Совместное творчество способно приносить впечатляющие результаты. Однако не секрет, что этот процесс непрост: ведь он подразумевает, с одной стороны, выражение авторской уникальности, а с другой – использование бытующих традиций. Что привлекает профессиональных модельеров, художников, дизайнеров к совместной работе с представителями отрасли народных художественных промыслов? Об этом на конкретном примере своего сотрудничества с фабрикой «Елецкие кружева», а также о специфике работы современного модельера нам в интервью рассказала основатель бренда Loom by Rodina Светлана Родина.
– Как у вас появилась идея создания коллекции в сотрудничестве с «Елецким кружевом»?
– Мой бренд всегда работал с кружевом, это наше ДНК: я создаю коллекции, в которых использую кружева и вышивку, адаптируя их под нашу реальность, чтобы их можно было носить с разными предметами гардероба. Loom by Rodina – это русский и очень модный бренд. В этом году пандемия ограничила географию наших закупок, которые ранее мы делали за границей: испанское кружево, китайское, японское. Мы столкнулись с ростом курса евро, с закрытием границ и перебоями в поставках. Поэтому пришлось искать возможность приобретать ткань и кружево в России. В результате поисков сложилось ощущение, как будто глаза открылись. Я поняла, что вовсе не обязательно было так издалека заказывать необходимые материалы. Оказалось, что у нас в России всё есть. В результате я составила список фабрик, на которые хотелось бы попасть. Связалась с Ельцом, и мы с директором фабрики «Елецкие кружева» Марией Карлиной очень сдружились, к тому же, нам обеим оказалось близко православие – это тоже нас сроднило. На другие фабрики я даже не поехала. В Ельце меня поразила экскурсия, производство – то, как в коклюшечном цехе создаётся кружево. Приятное удивление вызвала любовь директора фабрики к этому промыслу, его уникальность и самобытность. Мне всегда нравилось, как кружево выглядит в изделиях: очень воздушно, нежно, привлекательно. Но при этом никогда не вдавалась в подробности, как оно производится. Процесс производства стал для меня открытием. Я провела в Ельце два дня, познакомилась с каждым, кто причастен к этому процессу. Такой труд достоин большого уважения.
– Вы принимали участие в работе павильона Минпромторга России на Российской неделе креативных индустрий. Как народные промыслы оказались в поле вашего зрения?
– Интерес к промыслам начался, пожалуй, с того, что меня Минпромторг России вместе с фондом содействия развитию народных художественных промыслов «Рустрендс» пригласили как художника и дизайнера на мастер-класс в Гжель – сначала онлайн, а после самоизоляции – на очную экскурсию для блогеров и художников. Затем похожее мероприятие было в Жостово. Меня поразили эти промыслы, и когда я стала искать кружево, в Ельце для меня сошлось всё в нужное время в нужном месте: кружевоплетение как промысел полностью отвечает моей специальности, моим профессиональным интересам на данный момент. К тому же, от Правительства Москвы я выиграла грант, и как предприниматель малого бизнеса прошла обучение креативным индустриям в направлении fashion. В рамках этой учёбы давались бесплатные вебинары о том, как усилить ДНК бренда. В результате у меня сформировалось чёткое понимание, что мой бренд тесно связан с культурой России, с адаптацией промыслов к международному fashion. И затем Минпромторг пригласил меня к участию в Российской неделе креативных индустрий. Для этого мероприятия мы с Марией Карлиной – директором фабрики «Елецкие кружева» – успели сделать платье по моим эскизам. Я получаю огромное удовольствие от общения с ней, дорога до Ельца теперь стала для меня привычной, как дорога на дачу. Впереди нас ждёт большой проект, всё в нём должно быть детально проработано и сделано красиво.
Мне близка винтажная советская эстетика. Нашу совместную работу с «Елецкими кружевами» поддерживает Минпромторг России, поскольку министерство выступает за синхронизацию деятельности дизайнеров с промыслами. Несмотря на отсутствие прямой связи с индустрией моды, у промыслов сильны традиции, важна интеллектуальная собственность. В кружевном промысле, например, есть художники, которые придумывают узор, есть конструкторы, которые его адаптируют к производству (узор выбивается иголочками), затем к работе приступают коклюшечницы. Даже в изготовлении мерного кружева, которое делается на машинах, задействованы перфокарты и серьёзный творческий труд. Я поняла, что если мы говорим про Россию, то мы должны бесконечно гордиться нашими промыслами и максимально развивать их. Если взять для примера Индию, то у неё невероятен объём импорта изделий народных промыслов за границу. Мы в этом смысле серьёзно проигрываем. Уверена, что индустрия моды может популяризировать промыслы и вывести их на международный уровень по узнаваемости.
– Оправдал ли результат сотрудничества с фабрикой ваши ожидания?
– Не просто оправдал, но даже превзошёл. Сложности, разумеется, есть. Но с ними мы точно справимся. Промысел силён в части технической ручной работы, но его надо адаптировать для модных коллекций. Добавляются сложности, связанные с удалённым общением. Если ранее мы просто заказывали кружево – и нам его присылали, то сейчас речь идёт о совместной работе. Нужно работать с эскизами, при необходимости приезжать лично (дорога до Ельца из Москвы занимает 5 часов), контролировать процесс. Но ведь на нас смотрит молодое поколение, важно, чтобы молодые понимали: в России есть мода и своя история. Посмотрите на Италию: что ни коллекция, то обязательно есть дизайн с сицилийскими мотивами (использование золота, изображений лимонов), они максимально гордятся своими традициями. В России, к сожалению, перестроечное время убило патриотизм. Хотя ещё после войны долгое время мы гордились своей страной. Мой дед был председателем Совета ветеранов города, и у нас в семье было два основных праздника: 9 мая и Пасха. Возможно, поэтому во мне так сильны православие и любовь к России. Так что я очень рада сотрудничать с предприятиями народных промыслов, и лично очень приятно общаться с Марей Карлиной. Мы договорились максимально популяризировать промысел, рассказывать о нём в соцсетях, ввели рубрику, посвящённую его истории, используя архивные материалы фабрики и отснятые мной видео и фото для сторис. Уже сейчас это хорошо работает, поскольку без всякой таргетной рекламы хорошо раскупаются воротнички фабрики. Казалось бы, что такое воротничок? Но я показываю, что его можно носить и на пиджаке оверсайз, и на трикотажных костюмах. Многие даже не представляли, что их так можно использовать. Через сайт предприятия его изделия возможно продавать не только внутри своей местности или страны, но и по всему миру. Для этого, конечно, придётся что-то дорабатывать, но это вполне выполнимая задача. Думаю, мы с ней обязательно справимся.
– Расскажите, пожалуйста, о работе с фабрикой в качестве партнёра. Сложнее ли работать в коллаборации, чем одной? Возможно, такая работа показалась вам интереснее индивидуальной?
– Поскольку мы только начали сотрудничество, то пока не представляю всех «прелестей» и возможных подводных камней. Но догадываюсь, что это может быть не просто. Конечно, когда у собственника нет потребности в прямых инвестициях, то лучше заниматься производством самостоятельно. Тем более, в моём варианте: я сама рисую, я художник, я сама бизнесмен, сильна в аналитике, и мне не нужны разработчики-дизайнеры. И поэтому мне сейчас надо будет уметь договариваться, поскольку у партнёра тоже всегда есть какое-то своё видение, и совместно работать над вещами будет сложнее, чем одной. Но пока нас выручает взаимное доверие: Мария Карлина доверяет мне как дизайнеру, а я ей – как профессиональному специалисту в промысле. Кроме того, трудности вызывает и физическое расстояние: удалённо не всё можно обсудить, надо приезжать с эскизами, общаться с конструктором, особенно если речь идёт о ручном труде, а не о мерном кружеве. Самое главное – это то, что у нас есть огромное желание заниматься этой работой, нам она нравится. Уверена, что у нас всё получится.
– За вещами известных брендов сегодня стоят определённые «истории» (например, история семьи и постоянное усовершенствование спортивных товаров – за Адидас; любовь к животным и использование в принтах имитации рисунка шкур, использование мягкой кожи и лоскутной техники – в изделиях Роберто Кавалли и т.д.). Какие особенности бренда Loom by Rodina отметили бы вы в качестве его истории?
– Хороший вопрос. Я более 20 лет в индустрии моды. Моё отличие от других российских брендов – в опыте и в том, что я профессиональный художник. Это очень важно: я не люблю слово «дизайнер», как и наши преподаватели тоже, потому что сейчас каждый второй, даже после курсов, условно говоря, кройки шитья (недельные или месячные), называет себя дизайнером. Я – художник по костюмам, мне ближе именно это определение. У 90 % брендов есть приглашённые дизайнеры. У нас хозяин бренда и дизайнер – это одно лицо. Я сама была моделью, была и байером, и стилистом, открывала бутики. Имею юридическое (по настоянию родителей) и художественное образование. Моя бабушка была директором швейной фабрики – и я выросла на производстве, закончила художественную школу. Юридическое образование мне очень помогло при открытии бизнеса, когда логично пришло время открыть что-то своё. Резюмируя, могу сказать, что явные отличительные черты моего бренда – это совмещение владельца бренда, бизнесмена и художника в одном лице, большой разносторонний опыт в индустрии моды.
– С ваших слов, осязаемая сторона успешности бренда одежды – это когда вещи этого бренда носят медийные личности. На ком из известных людей вы хотели бы увидеть вещи своего бренда?
– Мне бесконечно нравится Хейли Бибер, если бы она когда-нибудь надела что-то из моего бренда, я была бы счастлива. На выставке в Париже ко мне подошла Карин Ройтфельд, сказала, что одно из платьев моей коллекции – просто «её вещь», надеюсь, она его носит. Мне важна обратная связь с моими постоянными клиентами. Иногда от её теплоты бывают просто слёзы на глазах: например, когда клиенты имеют такую степень лояльности, что в случае задержки поставок не по нашей вине готовы ждать и выражают благодарность за мои звонки им в этом случае словами «Мы с вами, не переживайте». Это дорого стоит. Иметь таких верные клиентов, которые в унисон со мной смотрят на моду, – это очень здорово. Для меня обратная связь бесценна. – По вашему мнению, «главное – прислушиваться к себе. Только в том, в чём тебе комфортно, можно чувствовать себя свободно, а значит, стильно…». Получается, что женщина, надевающая комфортно скроенную одежду, уже стильно одета? Для этого даже модой интересоваться необязательно?
– Открою большой секрет: мода вообще очень условна. Если вы на себя наденете последние тренды, но будете чувствовать себя в них неуютно (вы, например, никогда не носили цветочный принт или яркое красное пальто, короткую юбку), то станете психологически закрываться. Я увлекаюсь психологией, и это мне помогает в работе. И вот что точно я бы развивала в женщинах: знание, что именно им идёт, как это нужно носить и как правильно сочетать. У многих женщин проблема не в том, что они не модны, а в том, что они надевают то, что не подходит их фигуре, посадка вещей часто не соответствует их особенностям. Главное – правильно подобрать длину и объём, понимать, что надо подчеркнуть, а что стоит скрыть. Чем больше одежда обтягивает, тем безупречнее должна быть фигура. В оверсайз фигура смотрится худее, как бы это парадоксально ни звучало. Изучая свое тело, любя свою фигуру, свои особенности, можно научиться одеваться модно, даже не вкладывая больших средств в гардероб. Тот же воротничок – достаточно простой предмет, но он сейчас в моде и применим во многих вариантах гардероба. Например, можно удачно использовать воротничок, имея под рукой джинсы, кардиган и белую майку. Главное, комфортно себя в этом чувствовать. Воротничок легко адаптивен. В модном гардеробе важна золотая середина. Хорошо следить за трендами, цветами сезона, но при этом знать, что есть подходящий конкретной женщине бренд, у которого всегда отличное качество изделий, подходящие ей крой и цвета. Это качественное осознанное потребление.
– На ваш взгляд, модные коллекции как явление – это по большей части искусство (художественное творчество) или они всё-таки призваны быть функциональной частью гардероба?
– Для меня это всегда искусство. Я не люблю фаст-фэшн. Я не люблю то, что перерабатывается, выбрасывается, забывается. Я – за те вещи, которые можно носить долго, которые красиво сделаны, с хорошими швами – бабушка меня в детстве научила, что швы должны быть всегда «чистыми». Если вещь хорошо сшита, она не может дёшево стоить. Кроме того, у каждого дизайнера есть ассортиментная матрица. В сезон дизайнер может дать себе на творческие поиски максимум 5 %, всё остальное – адаптация того, что было красиво и популярно, согласно аналитике. Это не просто творчество. Если мы говорим о финансовом развитии бренда, то необходим определённый алгоритм действий, который будет работать. Если постоянно активно креативить, то дизайнерская мысль перестанет соответствовать потребностям целевой аудитории. Когда, например, женщине нужно быстро отвести ребёнка в садик, она просто не сможет надеть излишне креативные изделия. Дизайнер должен чётко понимать, куда можно пойти в той или иной вещи. Дизайнерская вещь должна быть красивой и осознанной. У хорошего дизайнера обязательно есть визуальная карта его мира. У меня, например, она есть. Я отслеживаю культурные эпохи, смотрю, что меня вдохновляет, это может быть что-то из истории живописи, которую я очень люблю, – конкретно русская иконопись, например. Если адаптировать советские банты к бантам 80-х от Шанель, пропустив их через моё собственное мировосприятие, то результат будет невозможно подделать. Он будет индивидуальным, авторским, только моим. В моём платье, например, можно увидеть испанское влияние Фриды. Так создаются коллекции и у мировых крупных брендов. То есть вещь получается произведением искусства, но адаптированной под ежедневную жизнь. И только 5-10 % – повторюсь – даются нам на творческие поиски, и, к слову, что-то из них может резко «выстрелить», стать неожиданно популярным.
– Для вас принципиально использование натуральных тканей во всей одежде или вы допускаете наличие каких-то современных искусственных материалов?
– У меня не получается использовать искусственные материалы. Когда говорят sustainable fashion (сведение к минимуму нежелательных экологических последствий жизненного цикла продукта – примеч. ред.), то в определённой мере я тоже отношу себя к нему: считаю важной переработку сырья, экологичность, стараюсь умеренно использовать натуральный хлопок. Я – точно за натуральные ткани, поскольку не знаю ни одной женщины, которая любила бы носить полиэстер, сделанный из переработанных пластиковых отходов. Большинству хочется носить хлопок, трикотаж, приятный к телу, чтобы оно дышало. Если уж это полиэстер, то он должен быть очень хорошего качества, а он такой же дорогой, как и натуральные шелка и хлопок. Теряется смысл в его покупке. Натуральность и качество ткани я легко определяю тактильно на образцах. Когда речь идёт о биохлопке – я тоже в него не верю: он стоит дороже, и так же засоряет природу. Есть дизайнеры, которые выступают за биоматериалы, говоря, что у них «бабочка летала в экологически чистом районе», что они «использовали специальные удобрения» предъявляя, условно говоря, 25 сертификатов качества – я не верю. Предлагаю лучше не мусорить, ответственно относиться к количеству покупаемой ткани, чтобы её остатки потом не лежали на складах и не выбрасывались, особенно полиэстер, предлагаю перерабатывать свои же ткани в новые коллекции. А ещё лучше – как я уже предлагала, когда ёлка моего бренда стояла около ЦУМа – просто делать игрушки из остатков ткани, чтобы производство было безотходным. Игрушки можно делать и для детских домов – вот это для меня sustainable fashion: внимательное отношение к природе и людям. А просто не употреблять натуральные ткани – позиция для меня чуждая. Потреблять их можно и нужно, просто не стоит после себя засорять природу отходами. Я также – за переработку пластика, за раздельный сбор мусора. Это, конечно, очень важно. Надо относиться к окружающей среде как к своему дому.
Галерея: 7 изображений